А поводом для размышлений послужило обращение начальника
штаба-заместителя начальника УМВД А. В. Каминного в редакцию газеты
«ВЖ» в ответ на публикацию в № 22 от 31.05.07г. моей статьи
«Размышления по поводу», в котором он, в частности,
указал:
«Я, заявляю, що викладені в статті відомості щодо
порушення мною норм кримінально-процесуального законодавства при
розслідуванні кримінальної справи по обвинуваченню Яковлєва Ф.Г. не
відповідають дійсності.
Вказані твердження умисно підривають мою репутацію
як фахівця, принижують честь, гідність, в очах керівництва, колег,
підлеглих, рідних, населення області, та завдають мені незрівнянної
моральної шкоди.
Окрім того, вказану публікацію та цинічно і
зневажливо викладений зміст її інформації я розцінюю виключно як
тиск на правоохоронні органи в цілому та помсту за допомогою
друкованих засобів масової інформації за належне виконання мною
службових обов’язків.”
Во-первых, расценивать критику в свой адрес «виключно
як тиск на правоохоронні органи в цілому» – это, конечно,
круто. Делать такие заявления не осмеливались даже министры МВД за
всю историю существования милиции, начиная с 1917 года. Правда, по
этому поводу напрашивается аналогия с одним известным французским
королём, но, в данном случае, далеко не тот уровень.
Во-вторых, никогда, никакие «твердження»
подорвать репутацию, если она есть, не в состоянии. Подрывают либо
укрепляют репутацию человека только его же собственные конкретные
дела, хорошие или плохие. Другое дело, что не все о них знают, чтобы
правильно оценить человека. Не подорвали же мою репутацию совершенно
абсурдные «твердження» о воровстве,
подкрепленные приговором самого честного, неподкупного и
справедливого Житомирского облсуда даже у абсолютно посторонних, не
говоря уже о коллегах, а тем более родных и близких людях. То же
самое могу сказать о попавших в аналогичную ситуацию В.Ф. Никулине,
В.И. Фарион, В.И. Португалове, И.С. Колеснике и многих других,
репутация которых не просто осталась незапятнанной бредовыми, в том
числе судебными, наветами, а наоборот укрепилась в глазах окружения,
потому что, несмотря на перенесённые испытания, каждый из них
остался, прежде всего, Человеком с большой буквы.
В-третьих, я заявляю, что каждую строку вышеупомянутой статьи
подтверждает конкретный документ, который господин Каминный либо
составил собственноручно, либо породил своими действиями. Я же
только о них пишу. К сожалению, господин Каминный не указал
конкретно какие факты, по его мнению «не
відповідають дійсності», поэтому в данной публикации, из-за
ограниченности газетной площади, я укажу только на небольшую часть
имеющихся документов, на основании которых готовились публикации.
Причём, только самых понятных абсолютно всем, даже не юристам.
Обвинительное заключение, под которым стоит подпись следователя по
особо важным делам майора милиции А.В. Каминного, страницы 2-3,
цитирую: «16 ноября 1994 года, при заключении договора
купли-продажи, … Яковлев Ф.Г., … с целью совершения хищения
вверенного коллективного имущества… вступил в преступный сговор…
После чего, 10 ноября 1994 года, Яковлев Ф.Г., прибыл в Бердичевский
филиал АБ «Инко»… Опечатка? Так на стр. 64 этого же обвинительного
заключения указанная формулировка обвинения повторяется ещё раз.
Более того, это обвинительное заключение составлялось на основании
постановления о привлечении в качестве обвиняемого от 23.04.1996г.,
составленного тем же Каминным, и там, на стр. 1-2, тоже точно такая
же формулировка. Кроме того, 24.07.1996г. это обвинительное
заключение утверждено таинственным зам. прокурора Житомирской
области, видимо, постеснявшимся поставить свою фамилию. А говорить о
том, что прокуратура утверждает такие серьёзные документы их не
читая, у меня нет никаких оснований. Возможно, такое обвинение, с
точки зрения господина Каминного, законодательству не противоречит,
но со здравым смыслом, как мне кажется, не в ладах явно. Особенно,
если учитывать, что следствие было закончено 29.04.1996г., а
обвинительное заключение утверждено 24.07.1996г. так что за почти
три месяца его составления можно было бы хотя бы с датами
разобраться. Правда, на всякий случай, в ходе суда я всё же заявил
ходатайство о предоставлении следствием справки о том, что в ноябре
1994 года 10-е число наступило после 16-го, однако, мне в
удовлетворении ходатайства было отказано.
На странице 1 тома 1 уголовного дела 95/4621 имеется постановление о
возбуждении уголовного дела и принятии его к своему производству, в
котором указано: «Я, следователь СУ УМВД Каминный А.В., рассмотрев
материалы проверки о хищении денежных средств… Постановил –
возбудить уголовное дело по факту хищения в особо крупных размерах».
Дата - 27.10.95г. На странице 2, тома 1 этого же уголовного дела,
имеется препроводительная к материалам проверки: «Первому зам.
начальника СУ УМВД. Направляю для принятия решения в соответствии со
ст. 97 УПК Украины материалы проверки. Приложение: материалы
проверки на 14 листах». И соответствующая резолюция: «т. Каминный
А.В. Прошу изучить и решить в соответствии со ст. 97 УПК. Зам нач.
СУ». По форме всё абсолютно правильно, вот только незадача - дата на
препроводительной № 15/1055 к материалам проверки, на основании
которых выносилось вышеуказанное постановление, стоит… 30.10.95г. В
ст. 97 УПК Украины ничего не пишется о возможности возбуждения
уголовного дела за три дня до получения материалов,
там пишется о принятии решения по материалам в течении трёх дней
с момента их получения. Тем не менее, Каминный уже в этот же
день, 27.10.1995 г., на основании все тех же, еще не полученных
материалов проверки, но по уже возбужденному на их основании
уголовному делу, направляет в УБОП УМВД поручение на производство
следственных действий(стр. 138 тома 1).
На странице 31 тома 1 этого же уголовного дела, имеется корешок к
протоколу № 11043063 о задержании подозреваемого Яковлева Ф.Г., в
котором указано: «Очевидцы прямо указали на него как на лицо
совершившее преступление». А вот показаний этих «очевидцев», на
основании которых человека запросто лишают свободы, в деле никто
показать не может, впрочем, как и сложить пресловутые «материалы
проверки на 14 листах.». Разное количество листов получается, а вот
14 никак не складывается.
Ст. 129 УПК Украины «Рассмотрение ходатайств следователем» гласит:
«Ходатайства обвиняемого, подозреваемого, его защитника...
следователь обязан рассмотреть в срок не более 3-х суток… О
результатах рассмотрения ходатайства извещается лицо, которое
заявило ходатайство. О полном или частичном отказе в ходатайстве
составляется мотивированное постановление.» На ходатайство об
изменении меры пресечения от Житомирского областного союза ветеранов
Афганской войны (стр. 131 тома 1) Каминный отвечает отказом(стр. 133
тома 1), соответствующее постановление об отказе в ходатайстве,
согласно ст. 129 УПК, в деле отсутствует. И это далеко не единичный
случай.
Утверждение о шантаже и запугивании свидетелей тоже не моя выдумка.
Об этом говорили сами свидетели в ходе судебного процесса, их
показания надлежащим образом зафиксированы в томе 10 этого же
уголовного дела и являются официальным документом. При необходимости
могу указать постранично. Более того, привожу ещё один совершенно
конкретный пример «работы» со свидетелями. 10.11.1995 года
задерживается Е. Погребной. В корешке протокола задержания написано:
«Очевидцы прямо указали на Погребного Е.Е. как на лицо совершившее
хищение»(стр. 119-121 тома 5). 13.11.1995 года уже имеется
постановление об освобождении задержанного из ИВС на подписку о
невыезде(стр. 131 тома 5), а 24.11.1995 года появляется
постановление об отмене и подписки о невыезде с замечательной
формулировкой: «… до настоящего времени оснований для предъявления
обвинения не появилось»(стр. 158 тома 5). Вы спросите, а как же
«показания очевидцев», на основании которых человека лишить свободы
можно, а предъявить обвинение - нет? Не знаю, мне тоже интересно
было бы на них посмотреть, но их в деле нет. Зато есть справка из
больницы, куда на 17 дней угодил Погребной после освобождения из ИВС(стр.
136 тома 5). Вы спросите, за что такая жестокость? Прокурор на суде
по этому поводу выразился предельно ясно: «он не сказал с кем имел
дело»(стр. 340 тома 10). Говоря более понятным языком, не захотел
оговаривать невинных людей. Учитывая то, что эти показания не
опровергнуты в ходе судебного процесса ни прокурором, ни судьёй, а
за более, чем 10 лет с того времени и самим Каминным, то их можно
считать абсолютно достоверными. А я только ссылаюсь на их
показания о шантаже, запугивании и ночных допросах( женщину в 130
ночи!!! - стр. 130-132 тома 10) в ходе ведения следствия. Правда,
можно допустить, что со времени окончания срока следствия
01.05.1996г., Каминный больше не интересовался этим делом и не знал
о чём говорят на суде, но это не совсем так. Гораздо больше
оснований утверждать обратное. Как только в ходе одного из судебных
заседаний прозвучали показания о том, что с 3 по 5 мая 1995 года я
находился в командировке в г. Харькове, Каминный незамедлительно дал
поручение на выемку предприятии командировочных документов, которые
были изъяты 2.01.1997г., несмотря на то, что суд ему этого не
поручал, а сам он этого делать не имел права, поскольку следствие
закончилось ещё семь месяцев тому назад( стр. 315-319 тома 10). А к
этому времени все свидетели, в том числе и вышеупомянутые, уже дали
свои показания.
На странице 1, тома 3 этого же уголовного дела, имеется
постановление о назначении почерковедческой экспертизы, назначенной
следователем Каминным 02.11.95г., на странице 2, тома 3 имеется
протокол ознакомления Яковлева с постановлением о назначении
почерковедческой экспертизы и разъяснением в связи с этим
процессуальных прав в соответствии со ст. 197 УПК Украины от
4.11.95г. Что ж, смотрим ст. 197 УПК Украины, на которую ссылается
следователь, и которая называется «Права обвиняемого при назначении
и проведении экспертизы». Смотрим и читаем: «При назначении и
проведении экспертизы обвиняемый имеет право: 1) заявить отвод
эксперту;… 3) просить про постановку перед экспертизой
дополнительных вопросов;… Следователь обязан ознакомить обвиняемого
с постановлением о назначении экспертизы и разъяснить ему его права,
установленные этой статьёй.» Я воспользовался своим правом и заявил
ходатайство об отводе экспертизы УМВД по причине её заведомой
необъективности, а также задал дополнительные вопросы, однако,
вместо реализации моих прав, согласно ст. 197 УПК, …мне предъявили
материалы уже проведённой 03.11.95г. экспертом Кирильчуком А.Л.
почерковедческой экспертизы(стр. 3-5 тома 3), т.е. ещё до
ознакомления меня с постановлением о её назначении! Постановление об
отказе мне в заявленном ходатайстве Каминный не выносил. А как же
ст. 129 УПК Украины, не говоря уже о ст. 197?
Ещё одна изюминка этой экспертизы заключалась в том, что, согласно
заключению эксперта, я собственноручно заполнил расходный кассовый
ордер банка и подделал на нём подпись клиента, а следователь на этом
основании утверждал, что я по подделанным мной же документам получил
в банке деньги вместо клиента, что и послужило основанием для
ареста(стр. 35, том 1 – постановление об избрании в качестве меры
пресечения заключение под стражу, подписанное зам. прокурора области
Батурским А.Ф., который, по-видимому, «не заметил» того, что
обвиняемый не ознакомлен не только с материалами экспертизы, но даже
и с постановлением о её назначении). Вместе с тем, главный бухгалтер
ОПЕРУ банка, расписавшаяся в указанном ордере, отвечая на
поставленные следователем Каминным вопросы, уже 3.11.95г. однозначно
заявила на допросе, что подпись на ордере в графе «Контролёр»
поставила она, она также лично проверила документы у человека,
предъявившего ордер, а Яковлева знает, как клиента банка и он к ней
никогда не обращался с просьбой выдать вклад за другое
лицо. Понятно, что при таких показаниях главного бухгалтера
обвинение «разваливалось» прямо на глазах, поскольку контролёр даёт
чистый бланк ордера клиенту, тот заполняет его и ставит подпись в
присутствии контролёра. 29.01.96г. следователь Каминный выносит
постановление о проведении почерковедческой экспертизы в
Криминалистическом центре МВД, которая не только подтверждает выводы
предыдущей экспертизы, но и делает заключение, что в графе
«Контролёр» подпись исполнена… не главным бухгалтером ОПЕРУ банка.
Однако, этот вывод нисколько не убедил ни саму главного бухгалтера
ОПЕРУ банка, которая в ходе суда совершенно уверенно полностью
подтвердила предыдущие свои показания(стр. 64, том 10), ни кассира
банка, которая не только заявила, что подпись в ордере действительно
исполнена главным бухгалтером, но и указала, что главный бухгалтер
ОПЕРУ лично передала ей этот ордер(стр. 64-70 тома 10). Судья
фактически признал эти показания работников банка достоверными, в
противном случае он бы возбудил против них уголовное дело за дачу
заведомо ложных показаний либо привлек их за соучастие в хищении.
Кроме того, проведённая по инициативе адвоката почерковедческая
экспертиза в КНИИСЭ полностью отвергла причастность Яковлева к
заполнению и подписи указанного расходного кассового ордера. Как
говорится, комментарии излишни. Моё ходатайство о проведении
экспертизы в КНИИСЭ Каминный отклонил.
Результаты баллистической экспертизы(стр. 345-348 тома 3),
проведённой Венгером Н.В. и Грищенко Н.Н., ещё «интереснее».
Вдребезги разнеся подаренный мне в Афганистане на день рождения
сувенир в виде старинного пистолета, при попытке из него выстрелить,
вызванный в суд Грищенко Н.Н. в течение двух!! заседаний(стр.263-289
тома 10), так и не смог никому, включая судью и прокурора, внятно
объяснить, как они стреляли из «пистолета», в ствол которого с обеих
сторон были вварены крестообразные перегородки, которые эти эксперты
«при производстве пяти выстрелов»… не заметили?!! Даже прокурор не
вынес этого бреда и отказался от обвинения, заявив, что «обвинение
по ст. 222 ч. 1 предъявлено ошибочно»(стр.337 тома 10).
В обращении в редакцию господин Каминный также указывает, что я
похитил на предприятиях денежные средства «у сумі
понад 119 тис. доларів США та порушив правила про валютні операції в
великому розмірі, використовуючи долари США в якості платежів».
Абсолютно всем хорошо известно, что если человек что-то украл, то
где-то либо у кого-то это «что-то» обязательно должно пропасть. В
уголовном деле, насчитывающем около трёх тысяч страниц, нет ни одной
страницы бухгалтерской проверки, на которой бы, в возглавляемых мной
предприятиях, значилась хоть какая-то, даже самая мизерная сумма
ущерба либо недостачи, не говоря уже о таких астрономических суммах.
Ну, а обвинение в таком преступлении, как использование долларов США
в качестве средства платежа, в наше время звучит совсем интересно.
В обращении в редакцию господин Каминный также указывает, что «скарги
Яковлєва Ф.Г. аналогічного змісту публікації були розглянуті МВС,
прокуратурою області в порядку нагляду, Генеральною прокуратурою
України, а також Верховним Судом України під час апеляційного
розгляду справи, проте ніяких порушень з мого боку встановлено не
було». Придётся на конкретных примерах показать, как в
действительности «проверялись» мои заявления и имелось ли желание у
проверяющих инстанций что-либо устанавливать. Например, 4.03.96 года
я направил заявление Генеральному прокурору Украины о нарушениях в
ходе ведения следствия, которое было переслано для проверки в
Житомирскую областную прокуратуру. 28.03.96г. ст. прокурор отдела
надзора за соблюдением законов спецподразделениями Житомирской
областной прокуратуры ст. советник юстиции В.С. Лыков направляет это
заявление… Каминному: «По указанию ГПУ направляю заявление
обвиняемого Яковлева Ф.Г. для проверки следственным путём.
Приложение на 3-х листах»(стр. 134 тома 1). Меня же 1.04.96г. Лыков
информирует о следующем: «Сообщаю, что Ваши заявления, адресованные
Генеральному прокурору Украины и прокурору Житомирской области, о
якобы необъективном ведении следствия по делу и другим вопросам
проверены и признаны необоснованными». Каминный же, в свою очередь,
03.04.96г. меня уведомляет: «Сообщаю, что Ваше заявление от 04 марта
1996г. на имя Генерального прокурора Украины приобщено к материалам
уголовного дела № 96/4621. Факты, изложенные в заявлении, будут
проверены следственным путём». Факты, надо полагать, проверяются до
сих пор, поскольку ответа по существу вопросов, поставленных в этом
заявлении, нет. Ни от кого. И кто же при таких «проверках» может
установить «нарушения в ходе ведения следствия»? Случайность?
Следующий пример, - заявление, написанное по поводу нарушений в ходе
задержания, ареста и содержания в ИВС непосредственно следователю,
Каминный сначала послал, как "образец почерка", на экспертизу(стр.
13 тома 3), а затем вообще «спрятал» среди других образцов
почерка(стр. 80 тома 3), но так на него и не ответил. Оценка
следствия судом вообще отсутствует, поскольку судья в ходе процесса
открыто заявил : "я не хочу давать оценку следствию"(стр. 157 тома
10) и снимал все вопросы адвоката по этому поводу(стр. 157-160,
190-192 тома 10). Что же касается хорошего знания господином
Каминным содержания моих обращений в различные инстанции и даже
содержания полученных мною ответов, то он тогда должен хорошо знать
и то, что за всё время обращений ни в одном ответе, ни из
одной инстанции нет признания соответствия законодательству Украины
перечисленных выше фактов.
У некоторых работников правоохранительных органов бытует твёрдое
убеждение, что обвинительный приговор автоматически «списывает» все
нарушения в ходе ведения следствия. Однако, к глубокому сожалению
для них, в законодательстве Украины нет ни одного законодательного
акта, который бы это убеждение действительно подтверждал.
В заключение статьи, я хочу особо отметить принципиальную позицию
начальника УМВД в Житомирской области генерал-майора милиции
Бедриковского В.В., благодаря которой в УМВД стали адекватно
реагировать на критические публикации в прессе.
Вице-президент корпорации,
зам.
председателя ЖООО «Русское содружество»
Ф.Г.
Яковлев
«Вечерний Житомир» № 30 от 26.06.2007г.
